Тайна белой царицы Сахары

Пустыня Сахара скрывает множество тайн и загадок. Одна из которых – наскальная живопись Тасселин-Аджер и других районов центральной и южной Сахары. Кого изображают таинственные фрески на камнях Тасселин? Почему на фигурах странные головные уборы. Почему некоторые человеческие фигуры имеют светлую окраску в отличие от большинства темных?

Как в сердце песков и камней пустыни на фресках появились слоны и крокодилы?

Есть ли связь древней культуры, оставившей эти фрески с культурой Египта?

Ответы на эти вопросы пришли в осознанном сновидении, при помощи которого удалось попасть в этот затерянный мир. Но обо всем по-порядку.

…Мрачные сумерки висели над выжжен­ной землей. Чужое маленькое солнце едва пробивало своими лучами густые серо-бу­рые массы пыли, скопившиеся в верхних слоях атмосферы.

Этот мир недавно постигла катастрофа. Было сказано, что недалеко от этой планеты пролетело странствующее космическое тело. Оно как-то повлияло на местную звезду, и с нее сорвалось огненное облако, которое на­крыло планету.

Некогда цветущие тропические ландшафты были выжжены и превратились в пусты­ню. И теперь тоскливое дневное светило про­ливает на голые растрескавшиеся камни свои бурые безжизненные лучи. Красные песчаные дюны перекатывает ко всему безучастный ветер. Теперь он царит здесь днем и ночью.

Когда-то планета была полна жизни, но только скудные колючки остались от нее на некоторых холмах, а глубокие пещеры укры­вают под темными сводами спасшуюся горстку людей и животных.

Было сказано, что здесь до ка­тастрофы жили только приматы, и первобытные племена людей.

Теперь все они прятались в пещерах, а их будущее было обречено.

Вот я вижу, как они, покрытые обезьяньи­ми шкурами, идут охотиться на последних обезьян. Они потрясают копьями и каменны­ми топорами и приплясывают у костра.

Это очень смуглые люди, а волосы их ко­ротки и свиваются в маленькие колечки.

Это получилось, как было сказано, при воздействии большой дозы радиации во вре­мя катастрофы.

Дикари что-то выкрикивают на непонят­ном мне языке, прыгают, раскинув длинные ноги. Лица их застыли в трансе.

Я, было, подумала, что попала в Африку, так они были похожи на негров.

Но, несмотря на все эти ритуалы, все мень­ше и меньше становилось добычи, все страш­ней и страшней становилась безысходность, и рыжие блики костра все чаще освещали печальные лица последних людей, пережив­ших катастрофу.

С наступлением темноты на черном небе загоралась голубая звезда, которая была ярче всех звезд, едва различимых, а то и вовсе не­видимых из-за слоя пыли и сажи, оставшего­ся в атмосфере со времен катастрофы.

Взоры обреченных были прикованы к ней, ведь там жили их боги. Для нас эта звезда называется Сириусом. Она была намного бли­же к той планете, чем к Земле, и обитатели планет ее системы помогли родиться человеку на той дикой земле и стали для него бога­ми.

Они же потом стали и богами для землян, как подсказал внутренний голос.

Катастрофа той планеты отразилась и в системе Сириуса, как было сказано. Бродя­чая планета залила водой одну из планет, на которой жили предки тех, кто переселился на Землю и стал атлантами (см. тему «Луна – ковчег атлантов»). Та бродячая планета стала нм ковчегом, а затем нашей Луной.

Но дикие люди пещер не знали всего этого. Они продолжали молить своих богов о спасении, молить о еде и одежде, о том, чтобы стало все как раньше.

Волей случая, в это время недалеко про­летала та планета-ков­чег с праатлантами, и дикари заметили на черных небесах своей обожженной родины, что от их звезды (Си­риуса) отделилась светлая точка. Она все увеличивалась, и все сильней плясали в мо­литвенном экстазе несчастные люди.

И вот уже серебристые диски праатлантов спускаются на каменистое плато. Сами “боги” спустились с небес, чтобы снасти их. Так они думали тогда.

“Боги” были высоки ростом (раза в два выше аборигенов), одеты в серебристые ко­стюмы и прозрачные круглые скафандры, которые местные приняли за большие го­ловы.

Но вот вроде бы пролетело уже много времени. Было сказано, что праатланты заб­рали тогда к себе на “ковчег” всех остав­шихся на той планете. Это была горстка спас­шихся людей и несколько видов обезьян. Они поселили их в полостях и пещерах ниж­него яруса.

Сами они жили выше, вырубали в поро­де дома-фасады и целые улицы с колонна­ми и мощеными дорогами, которые освеща­ли “вечные” лампы. Все это было в лунных подземельях. Нижний же ярус представлял собой не обжитые и не отделанные пещеры, правда, здесь тоже сделали освещение.

В эти “трюмы” и были спущены дика­ри. Но они даже не заметили перемен, так как местный ландшафт напоминал их умираю­щую родину, а “боги”, которых они видели, и их корабли, казалось, были только во сне.

Но в душах спасшихся все же посели­лась надежда, что теперь они будут жить безбедно, хоть и небо стало каменным, и веч­ный свет освещал их новые жилища. Они верили, они знали, что “боги” рядом, что они заботятся о них.

Часто “боги” посылали в лабиринты нижних пещер каких-то рогатых животных, наподобие буйволов, которых они выращивали у себя.

На этих животных охотились спасшие­ся дикари. Они вновь исполняли охотничьи танцы в темных пещерах, и языки перво­бытного костра плясали вместе с ними, моля об удаче.

Ничего не изменилось, но время продол­жало свой бег. Дикари рождались и умира­ли, праатланты же жили по нескольку ты­сяч лет и продолжали вести “ковчег” через просторы Космоса.

…Вдруг я оказалась в теле дикой женщи­ны. Скудная утварь, темная пещера да бьющийся в темноте огонь обступили меня. Мы не знаем, что будет дальше, не знаем, что было раньше. Знаем только одно - мы живем, едим, и все это нам дали боги, которые где-то ря­дом. Они есть, хотя их никто не видел. (Ведь те, кто видел, давно умерли).

Старики рассказывали, что они - высо­кие, белые и могущественные существа. Они дают нам пищу. Рассказывали также и о какой-то яркой звезде, хотя, что такое “звез­да”, никто не помнил. Мы не знаем, что это, мы никогда не видели этого.

У меня есть брат. Он - сильный и сме­лый охотник, но без богов у него не было бы добычи.

Но тут все куда-то пропало, и меня оку­тала тьма, а через мгновенье я вновь почув­ствовала себя в теле, но уже совсем другом. Теперь я была молодой девушкой из тех, кто жил в верхних ярусах ковчега.

Тончайшая перламутровая ткань укуты­вала меня, золотистые локоны волос катились по плечам, а я тайком иду куда-то вниз.

Там живут те, кого мы спасли с умирающей планеты.

Очень интересно взглянуть на них. Я с трудом проползаю через расщелину. Душный воздух обдает меня. ...Топот копыт, храп животного. Темный буйвол несется прямо на меня.

Как же мне быть?

Я хочу вернуться назад, но никак не могу. Руки холодеют, а безумная морда все ближе. Почти в забытьи слышу истошные крики, и какой-то черный силач ухватил буйвола за рога. Еще чуть-чуть и... он свернул ему шею. Ужас­ный хруст раздался под каменными сводами, и он победно взвалил себе на плечо... целую тушу!

Надо же, какой сильный!

…И тут я вновь оказалась без тела. После этой встречи молодая “богиня” - дочь какого- то знатного человека из рода праатлантов, имев­шего дом на “ковчеге”, стала часто наведывать­ся в глубокие пещеры, где жили дикари.

Ее что-то неодолимо влекло сюда. Она была так поражена силой, мощью и храброс­тью первобытного силача, что, несмотря на некрасивое лицо и темный цвет кожи, без памяти влюбилась в него.

Вскоре она показалась в его семье. Те же восприняли это, как знак свыше, ведь к ним спустилась сама белая богиня. Все чаще и чаще она бывала здесь, приносила еду из дома и угощала всему дивившихся дикарей. Дава­ла она им и сладкий напиток бессмертия, который продлевал жизнь на неимоверно дол­гий срок.

Но тут снова все затуманилось передо мной, а затем внезапно показалась совсем другая картинка.

Уже нет каменных потолков, над головой - голубое небо и солнце, а внизу плывет земля, как если бы я летела на самолете. Внизу из океана вышла огромная территория. “Буду­щая Атлантида”, - слышу внутренний голос, а рядом - странный материк, напоминающий по форме голову негра. “Будущая Африка”, - снова раздается тот же голос.

Она ведь и до сих пор похожа на голову негра, если приглядеться по-внимательнее.

И было сказано, что будущие атланты высадили своих подопечных на этот материк, так же как и оставшихся обезьян, которые частью сроднились с человеком, сделав его еще более одичавшим.

Праатланты высадили дикарей в те места, где теперь простирается необъятная Сахара. Тогда же там был тропический рай.

Сами праатланты все еще боялись чужеродных воздействий и оде­вались в скафандры. В таком виде они пред­стали перед дикарями, которые такими их и запомнили - высоких, с круглыми прозрач­ными головами и в серебряной одежде.

Именно такие изображения встречаются на древних скалах пустыни Сахары и вызывают множественные споры ученых.

История же той, что влюбилась в перво­бытного силача, была печальна. От нее отказались ее родственники, считая, что она опо­зорила их род связью с представителем низ­шей расы и испортила аристократическую голубую кровь атлантов (они в действитель­ности имели кровь голубого цвета), ведь она была беременна.

Древние атланты считали, что даже если избавиться от этого ребенка, все равно следующему ребенку, уже от другого отца, могут передаться признаки дикаря.

Так она была оставлена вместе со своим возлюбленным и его народом в африканских землях, где стала белой богиней дикого пле­мени и его царицей.

“Боги” ушли, а она так и прожила весь свой век с первобытным народом. Так было сказано. У нее был сын, похожий на отца как две капли воды. А когда он вырос, то стал художником, изоб­ражавшим на скалах сцены охоты.

Время летело перед моим взором, слов­но кадры хроники. Эти люди продолжали жить охотой, а вечерами собираться у кост­ров и вспоминать историю своего спасения, которую они так и не понимали до конца.

Оставшаяся с ними белая женщина по­читалась за богиню. Ее молили о дожде и хорошей добыче, о рождении детей и семей­ном счастье. Вокруг паслись тучные стада антилоп, зебр и других животных.

Сын живой богини рисовал на скалах жизнь племени богов, приведших их в эти земли.

Эти фрески существуют до сих пор в самом сердце Сахары на плато Тасселин- Аджер и Ахаггар и поражают современных исследователей своей живостью и правди­востью. И фигуры древних людей охотятся, нянчат детей, танцуют ритуальные танцы на стенах пещер. Но и современные жители Во­сточной Африки, которые когда-то ушли из этих мест, ставших засушливыми, ничем не отличаются от нарисованных. Они словно сошли со стен тех древних пещер и живут в нашем мире. Первобытная культура сохра­нилась до наших дней, несмотря на засухи, потопы и переселения народов.

Сохранились и фрески, изображающие круглоголовых людей. Это огромные белые фигуры с головами, похожими на скафанд­ры. Ученые до сих пор бьются над их тайной. Они же не знают, что сын Белой царицы изоб­ражал тех, кто привез их на Землю, изображал такими, какими видел: в комбинезонах и скафандрах, и огромного роста. Есть на тех же скалах и изображение его матери. Это так называемая “белая дама”, которая тоже является загадкой для ученых.

"Белая дама" - фреска из Тассилин-Аджер, Сахара

Но вот я вижу, что у этой женщины есть не только сын-художник, но и дочь.

Но она не такая смуглая. Ее сильно вью­щиеся волосы разноцветны. Светлые пряди соседствуют с темными. Крупные черные ее глаза обрамляют густые дуги бровей, а нос такой же ровный, как у матери.

Племя признало и ее богиней, ведь она была совсем не похожа на остальных со­племенников и напоминала тех, кто спас этих людей.

Ее изображение тоже сохранилось на скалах. Оно наполовину нарисовано белой краской, наполовину темной. Так первобытный художник изоб­разил ее происхождение от белой матери и черного отца.

Но тут я снова куда-то провалилась, и вдруг оказалась в теле молодой девушки, той самой дочери белой правительницы племе­ни. Только теперь она сама уже правит здесь, ведь мать ее уже умерла, прожив не одну сотню лет.

Кусок леопардовой шкуры был намотан на мои бедра, а на шее болтаются костяные бусины.

Костер разбрасывает веселые искры, а в расщелину начинает проникать розовый утренний свет. Постепенно он заползает все глубже, рассеивая ночную тьму и освещая вздремнувшего воина у входа. Его копье валяется, лук - тоже. Мне стало зябко и я стала раздувать костер, чтобы тот горел жарче.

Почуяв это, стражник очнулся и вино­вато посмотрел на меня, схватив свое копье.

Снаружи раздались какие-то крики. Стражник вышел, а вслед за ним и я, так как была удивлена шуму в такое раннее время. Возле моего убежища собрались все воины племени. Что-то случилось. И тут я заметила странный предмет, движущийся сре­ди скал.

А вот еще один, и еще. Какие-то непонят­ные штуковины двигались на круглых, как солнце, камнях, как мне тогда показалось. Они приближались. И тут я увидела, что эти пред­меты тянули лошади, круги катились, а на них были люди.

Это были колесницы, как я потом узнала, а ведь то племя, где жила моя героиня, не знало еще колеса.

На самой блестящей колеснице стоял пре­красный юноша. Его правильное лицо выра­жало мужество и решимость. Странный высокий головной убор украшал его голову. А блестящие, словно солнце, лучи ожерелья - грудь.

Страх закрался в мое сердце, и я убежа­ла к себе. Но мать когда-то говорила мне, что за мной должен приехать один из тех, кого здесь считают богами, и забрать к себе. Я вдруг так этого захотела, хотя и боялась.

…Сно­ва пролетело, наверное, много времени. Я - снова та девушка. Но на этот раз я увидела на небе два солнца. Одно было таким, как всегда, а другое напоминало колесо в тех колесницах.

Но оно было огненным и катилось по небу. Наши люди ушиш на землю и стали взывать к богам, от страха я спряталась за скалу и вся дрожала, как вдруг колесо остановилось и село на землю.

Всполохи огня стали зелеными, затем синими, фиолетовыми и совсем исчезли, обнажив, об­нажив какой-то круглый блестящий пред­мет. Он раздвоился, и там показался тот, кого я видела на колеснице.

Дочь белой царицы и Гор - приемный сын Осириса

Снова в голове зазвучали слова мате­ри, а вернее, это были образы и какая-то непонятная мне сейчас речь, что за мной придут.

Высокий смуглый юноша шел прямо ко мне, и я, как завороженная, шла к нему, напоследок я обернулась и что-то крик­нула брату.

Потом я поняла, что та, в ком я была, поручила брату оставшихся людей, чтобы он стал вождем племени. Она ведь ушла с высоким пришельцем. Я также узнала, что тот юноша был сыном хранителя знаний Тота и приемным сыном Осириса и Исиды, правивших в Египте, и которые к этому времени ушли вместе со светлыми учите­лями с Сириуса. Его звали Хоор или Гор. Он был первым фараоном Египта, сыном бога Осириса и тоже, в конце концов, стал для егип­тян божеством.

Все это было в допотопные времена, еще до гибели Атлантиды.

И вот я оказалась в прекрасном дворце, своды которого поддерживались толстенными колоннами и уходили ввысь. Наверху комнаты они распускались бутонами из камня. Блеск золота, камней, огромные залы и пе­реходы, изысканные золотые сосуды и не из­вестная мне вкусно пахнущая еда. Все это сводило с ума, а рядом был он...

Я попала к богам, я попала в рай, думала тогда. На меня одели эластичное обтягивающие платье перламутрового цвета, которое поддерживалось широкими лямками, скреп­ленными золотыми бляшками в форме Сол­нца, на голову одели обруч, а на шею - лучи­стое оплечье. На ноги же одели сандалии, верх которых был в виде полумесяцев, усы­панных камнями.

Во всем этом наряде Гор повел меня в огромный зал, который был полон людей в белых одеждах. И тут я вылетела из тела той девушки, оставив ее на торжественной церемонии, ведь Гор представлял свою жену.

...А потом я полетела над Нилом. Солн­це окрасило в золото его воды. И они мед­ленно текли меж зеленых берегов. Вдали пи­рамиды мерцали в лучах заходящего солн­ца, которое также бесстрастно осветило пе­щеры в центре Сахары и до сих пор про­должает освещать ее высохшие земли.

Много тысячелетий утекло с тех пор, как погибла Атлантида и изменился климат Зем­ли. Люди Сахары ушли на Восток и Юг. Но следы прошлого остаются. И стоят до сих пор, попирая время, пирамиды Егип­та, и фрески на скалах Сахары волнуют со­временные умы, и древние мифы доносят до нас сквозь толщу веков имена Осириса, Исиды, Гора и легендарной страны - Атланти­ды.

Записала Валерия Кольцова